главная
поиск
карта
ресурсыПочему нечасто выполняют органосохраняющие вмешательства
В общей сложности 90 лет радикальная мастэктомия считалась оптимальным хирургическим вмешательством, позволяющим максимально избежать рецидива опухоли. В 1985 году мнение изменилось. Проведенные несколькими крупными центрами исследования показали, что радикальная (секторальная) резекция молочной железы в сочетании с лучевой терапией столь же эффективна, как и более обширные вмешательства. При радикальной резекции чаще возникают рецидивы в послеоперационном рубце, но десятилетняя выживаемость такая же, как и при радикальной мастэктомии. Любопытно, 20 веков понадобилось человечеству, чтобы перейти от выжигания железы к операциям, и лишь 90 лет, чтобы минимизировать хирургические потери органа. В половину меньше времени потребовалось на признание заслуг лучевой и лекарственной терапии в лечении рака молочной железы.
В России по-прежнему чаще выполняют радикальную мастэктомию. Совсем не потому, что не умеют или не хотят делать резекцию, а из-за того, что выявляют опухоль при том размере, когда резецировать надо всю железу, заполненную большущей опухолью. Но и тогда, когда в принципе возможна резекция железы, некоторые женщины предпочитают мастэктомию. Причин несколько: во-первых, столь радикальное решение продиктовано желанием расстаться с больным органом как можно скорее и навсегда. Не будет железы – не будет и места, где может возникнуть рецидивная опухоль.
Во-вторых, женщина не планирует свою дальнейшую жизнь, ограничиваясь очень кратким периодом «сегодняшнего» дня. И здесь не боязнь сглаза играет роль, а просто больная настолько подавлена настоящим, что перестает вообще предполагать существование будущего. Актуальны только мысли о болезни. Абсолютно не предполагается возможность обновления гардероба и что через годик-другой обязательно встанет вопрос о новом купальнике и открытом платье.
В-третьих, хирургу не достает времени для подробного рассказа о принципах оперативного лечения, видах операций и последствиях. Специальную литературу читать сложно, особенно в состоянии стресса. Применить полученные знания к себе еще сложнее. Ты не знаешь своей собственной ситуации: каких реальных размеров опухоль, одна ли она там или несколько, поражены ли лимфоузлы, и еще много чего. По уму, доктору надо сесть рядом на часок с листочком бумаги и нарисовать все возможные индивидуальные варианты. Но он так не делает, вот и выбираешь для себя самый ясный вариант – мастэктомию.
Однозначно высказаться о том, последствия какой операции – резекции или мастэктомии – выглядят лучше, пожалуй, нельзя. Рубец, простирающийся в подмышечную область и деформирующий железу, размеры которой существенно отличаются от здорового органа, совсем не украшает. После обязательной лучевой терапии остатки молочной железы со временем станут еще меньше и плотнее, ровный шрам после мастэктомии на этом фоне смотрится выигрышнее. В обоих случаях без ношения протеза не обойтись, правда, при резекции он меньше, но и подобрать его сложнее – слишком индивидуальный размер и форма.
Отек руки (лимфостаз) при мастэктомии и резекции одинаковы, ведь причина отека кроется в удалении клетчатки с подмышечными лимфатическими узлами. Степень лимфостаза весьма индивидуальна и обусловлена состоянием сосудов конечности и плечевого пояса. Лимфостаза не бывает у скрипачек, пианисток, спортсменок. Но при резекции гораздо проще сделать реконструкцию железы, уже есть кожный мешок для имплантата. После мастэктомии этот мешочек придется создавать, и по периферии вновь сделанной железы останется круговой рубец – как заплата. Эстетические и психологические преимущества резекции очевидны.
Онколог, кандидат медицинских наук,
Мещерякова Наталья Георгиевна
